Из истории Севастополя
Одна из социальных проблем, с которой постоянно сталкивался Севастополь -подброшенные дети. После земской реформы, которая была проведена 1864 году, обязанности по призрению детей (современная соцзащита) были переданы губернским земствам. Деятельность всех земств в отношении брошенных детей проходила одинаково: создание приютов, патронаж, передача благотворительным организациям.
Что можно узнать из документов прошлых лет о севастопольских подкидышах?
У будущего городского головы Севастополя, потомственного почетного гражданина, купца 1-й гильдии Алексея Андреевича Максимова 18 июля 1893 года умерла дочь Анна. Девочке было 13 лет. Через три месяца, 4 ноября 1893 года в Петропавловской церкви Максимов крестил другую дочь Анну. До наших дней сохранилась книга, запись в ней гласит: «Подкинута 31 октября 1893 года в подъезд дома потомственного почетного гражданина Алексея Андреевича Максимова». Эту информацию подтвердила газета «Крымский вестник». 2 ноября 1893 года в разделе «Хроника» там опубликовали следующую информацию: «В воскресенье к дому г. Максимова был подброшен ребенок женского пола. Пожелавшему узаконить этого ребенка будет выдаваться в течение двух лет на содержание его по пяти рублей в месяц». Не думаю, что состоятельного А.А. Максимова интересовала сумма, выделяемая на содержание ребенка, скорее всего, имел место моральный аспект его широкой благородной души.
Вот еще несколько примеров.
20 марта 1890 года газета «Крымский вестник» сообщила: «В 8 часов вечера, 18 марта, к дому отставного подпоручика Павла Гордеева, находящемуся по Хрулевскому спуску, подброшен ребенок женского пола, завернутый в пеленки и белое одеяльце. При подкинутом ребенке найдена записка следующего содержания: «Родилась 17 марта, православная, не крещена, умоляю, ради Бога, не отдавать в приют». Так как Гордеев не пожелал принять к себе подкинутого ребенка, то все-таки девочку отправили в местный приют. Хотя, есть нюанс. На следующий день П. Гордеев изъявил желание взять себе этого ребенка, который сразу же был возвращен из приюта.
Порой детей не просто подкидывали, а разыгрывались небольшие сценки. «Вечером к дому Жураховского подошли две прилично одетые женщины и стали вызывать со двора дворника. Когда последний вышел к женщинам, они передали ему какую-то закрытую корзину и письмо. Предполагая, что принесенное женщинами адресовано владельцу, дворник взял корзину и письмо, и женщины поспешно ушли. Когда корзинку открыли, там оказался новорожденный мальчик. Как сообщала газета «Крымский вестник» 18 января 1890 года, к розыску этих женщин были приняты меры».
Еще об одном, на мой взгляд уникальном случае, хочется упомянуть. К собственному дому инженер-механика Грамматикова на Мичманской улице в течение нескольких месяцев было подкинуто 5 детей. Первого ребенка подкинули 26 февраля 1890 года. Около 9 часов вечера слуги услышали сильный звон колокольчика. Предполагая, что домой вернулись хозяева, слуги открыли парадную дверь и увидели завернутого в тряпку ребенка. Первого ребенка семья приняла к себе, но вскоре он умер, затем приняла второго подброшенного ребенка. Все последующие дети уже были переданы в приют.
Как правило, подкидывали незаконнорожденных детей. У их матерей было два выхода – или подкинуть или убить. Всех подброшенных детей отправляли в земский детский приют в Симферополе. К 1894 году в Симферопольском приюте сложилась такая ситуация, что не проходило и дня, чтобы в приют не поступало от одного до трех брошенных детей. Если в конце 1880-х гг. в приюте насчитывалось около сотни детей, то к середине 1894 году их было 525. Приют мог разместить у себя лишь 114 детей, остальные 400 администрация приюта помещала «на выкормку» на стороне в самом Симферополе и в ближайших к нему селениях. Земство платило семьям взявших из приюта детей деньги, но требовало, чтобы еженедельно детей привозили в приют для проверки и удостоверения их правильного питания и содержания. Если обнаруживалось, что дети одеты плохо и ребенок содержится «дурно», его отбирали и передавали другой семье. При отдаче детей в семьи частично учитывался такой фактор, как наличие коровы, что свидетельствовало о некоей состоятельности семьи. Иногда, желание взять ребенка из приюта, было обусловлено тем, что можно было получить хоть небольшие деньги от земства.
Одно время замечался особенный прилив подкидышей в часы прихода в Симферополь железнодорожных поездов с севера и из Севастополя. Судя по некоторым данным, доставка на них младенцев, предназначенных для приюта, принимала вид правильного организованного дела. Нередко младенцев находили оставленными на железнодорожной станции, а то и просто на полотне дороги. Администрация приюта попросила станционное начальство установить бдительный надзор за теми, кто приезжал в Симферополь с маленькими детьми, после чего количество подброшенных детей на вокзале уменьшилось.
Судьба детей, родившихся не на радость и счастье матерей, конечно неизвестна. В большинстве случаев они потом содержались в разных благотворительных организациях. Нельзя не отметить, что государство принимало участие в этом вопросе, так как проблема касалась не только одного или нескольких городов. Министерство внутренних дел, принимая во внимание значительную смертность детей в столичных воспитательных домах к чему приводили такие факторы как недостаток помещений, кормилиц, присмотра, собрало все сведения о детях сиротах. Выяснилось, что для Севастополя крайне необходим приют для мальчиков-сирот, так как приют местного благотворительного общества предназначен только для девочек. Контр-адмирал М.Д. Новиков, исполняющий должность Севастопольского градоначальника, поставил вопрос перед городской думой об устройстве такого приюта и предложил рассмотреть возможность материального участия города, а именно - определить сумму взноса на постройку здания, обзаведение приюта и ежегодное пособие.
Не вдаваясь в подробности всей работы по созданию приютов, следует отметить, что в 1911 году в ведении Севастопольского благотворительного общества находился приют сирот-девочек, расположившийся на Херсонесской улице (совр. ул. Адмирала Октябрьского), приют-сирот-мальчиков в Карантинной слободке (напротив городского кладбища на ул. Пожарова), приют «Школа-Корабль» на транспорте «Псезуапе». Вся сеть детских приютов в Севастополе находились в городовом попечительстве детских приютов ведомства учреждений императрицы Марии Федоровны. Почетные члены попечительства ежегодно вносили в кассу не менее 100 руб. Государство и негосударственные организации старались заботиться о брошенных детях, обучали их грамоте и ремеслу.
Наталия Терещук, историк-архивист
